_Только из за того, что кто то действительно хочет до вас добраться, еще не следует, что вы параноик. А если за вами гоняются достаточно долго, паранойя становится рефлексом.
Интересная штука рефлексы: если обратить на них внимание, можно узнать о себе интересные вещи. Вот почему я стараюсь этого не делать. Но иногда у меня ничего не получается. Позвольте выбрать случайный пример.
Я проснулся практически мгновенно, но продолжал лежать неподвижно. Прежде чем потянуться к оружию или уйти в сторону от возможной атаки или даже просто открыть глаза, я вошел в псионический контакт со своим верным другом.
— Что происходит, Лойош?
В данный момент я знал только одно: что то меня разбудило. Я не помнил, где нахожусь, хотя один кусок земли мало чем отличается от другого. Я уже успел забыть, когда спал у себя дома.
У меня появилось подозрение, что у нас проблемы, когда Лойош не стал острить. Более того, возникла небольшая пауза, прежде чем он ответил:
— Нас разыскали, босс.
— Ну, — констатировал я. — Мне это не нравится.
Я уже давно понял — если делать перед Лойошом вид, будто совершенно спокоен, то легче сохранять присутствие духа. Лойош делает свою часть работы и не слишком жалуется. Между тем, действуя совершенно бессознательно, я уже держал в руке тонкий, длинный стилет. Снова рефлексы.
Я продолжал сохранять неподвижность, рассчитывая, что Лойош успеет сказать, когда и если мне будет необходимо предпринять решительные действия. Я ждал и размышлял об обстоятельствах, в которых оказался — в частности, об остром камушке, который вонзился мне в спину между лопаток. Я лежал на толстой шкуре дарра, а сверху накрылся тонким одеялом из меха креоты.
— Разбойники, Лойош?
— Разбойники нападают большими группами, босс. К тебе приближается кто то один.
— Скорее всего джарег.
— Или еще кто нибудь.
Я услышал, как пошевелилась Ротса, но Лойош псионически приказал ей сидеть тихо. На всякий случай, если нам не довелось встречаться раньше, сообщу, что Ротса — подруга Лойоша.
— Подходит ближе, босс.
— У меня уже есть цель?
— Нет.
— Какие будут предложения?
— Никаких. Но я ни о чем не тревожусь, босс. Уверен, что ты придумаешь какой нибудь план.
Как известно, рептилии существа холоднокровные; чувство юмора у них соответствующее. И это несмотря на то, что меня преследует безжалостное криминальное сообщество Дома Джарега, которое хочет ни больше ни меньше как уничтожить мою душу — вероятно, самую тяжелую мою ношу.
— Ладно, — продолжал я, не обращая внимания на его последнюю фразу. — Постарайся незаметно облететь территорию. Как только увидишь …
Меня прервало нарочитое покашливание, затем раздался вежливый голос:
— Прошу прощения за то, что потревожила ваш сон в такой ранний час, лорд Талтош, но я уверена, что вы уже проснулись. Боюсь, если я подойду поближе, вы можете сделать нечто, о чем я буду жалеть.
Я сел, приготовив нож для броска.
— Вы не можете быть той, кому, по моим представлениям, должен принадлежать ваш голос, — заявил я.
— Однако вы не ошиблись.
— Лгать невежливо.
Она рассмеялась.
— Как и обвинять друзей во лжи.
— Вы не можете…
— Это она, босс .
— Ну, — проговорил я после долгой паузы, — пусть меня освежуют, как норска .
— Весьма возможно, так и произойдет , — заметил Лойош, — только это сделает не она.
Я услышал, как она подошла немного ближе; наверное, Лойош уже мог ее разглядеть, но я не обладаю таким острым ночным зрением.
— Не расстраивайся, босс. Не всем дано хорошее зрение.
— Зато оба моих глаза смотрят вперед, любитель падали.
— Вы не возражаете, если я зажгу свет? — спросил я.
— Прошу вас.