_«Король Владислав вручил Витовту кормило правления литовскими и русскими землями, ибо знал, что князь Витовт был мужем большого и гибкого ума и что нельзя было найти никого более способного править Литвой».
Ян Длугош, польский историк XV века
В конце мая 1405 года Карач мурза с десятком нукеров и слуг без всяких приключений прибыл в город Вильну, где в ту пору находился Витовт, заканчивая свои приготовления к походу на Псков.
Возраст не притупил любознательности Карач мурзы и, поднимаясь по крутой дороге на Замковую гору, вершину которой как бы каменной короной венчал княжеский замок, он то и дело придерживал коня, чтобы оглядеть этот интересный город, так непохожий на все другие, виденные им.
Здесь, среди непроходимых лесов, на слиянии рек Вилии и Вилейки еще в V или VI веке возникло поселение одного из древних охотничьих племен Литвы. Лет триста спустя это первобытное поселение уже порядочно
разрослось и было окружено земляным валом и рвом, а в тринадцатом столетии превратилось в хорошо укрепленный городок, который князь Гедимин – дед Витовта – сделал своей столицей, построив здесь этот замок.
Теперь это был довольно крупный город, среди обильной зелени просторно раскинувшийся в широкой котловине, окруженной невысокими холмами. Большей частью его строения были деревянными, но немало виднелось и ка менных, в том числе Нижний замок, стоявший почти у самого берега реки, здание ратуши и десятка полтора храмов – католических и православных. Последних было больше, но Карач мурза еще не знал, что добрая их половина, сохраняя свой прежний наружный облик, уже была обращена в костелы. Лишь позже он узнал и то, что Вильне, по примеру всех больших городов Польши, недавно было даровано, так называемое, магдебургское право, в силу которого она была изъята из ведения княжьих воевод и судей и получила самоуправление в лице выборного градоначальника – войта, двенадцати советников городской рады и семи лавиков – пожизненно избиравшихся присяжных, которые вместе с войтом вершили суд над горожанами [1].
Верхний замок, где проживал Витовт, не отличался архитектурными совершенствами, но производил впечатление неприступной крепости. Это было приземистое каменное строение с массивными восьмигранными башнями и мощными стенами. С одной стороны он был надежно защищен отвесной кручей горы, а с другой довольно узким, но глубоким рвом. Переехав его по подъемному мосту, который, видимо, давно уже не поднимался, ибо в прорезях стены, сквозь которые были пропущены его цепи, целыми гроздьями лепились гнезда ласточек, Карач мурза, никем не остановленный, миновал сводчатые ворота и очутился на широком внутреннем дворе замка. Отсюда стены его казались невысокими; через каждые десять двенадцать шагов на них стояли неуклюжие бомбарды [2]на прочных дубовых козлах, а рядом высились пирамиды грубо обтесанных каменных ядер.
Высмотрев среди находившихся во дворе людей одного, одетого побогаче, Карач мурза приблизился к нему, назвал себя и попросил доложить о нем великому князю.
Витовт не заставил Карач мурзу ожидать долго. Татарская Орда и события, там происходящие, играли важную роль в его политике, ибо он издавна стремился поставить воинскую силу Орды на службу своим интересам, а заодно хотел рассчитаться с Эдигеем за свое поражение на Ворскле. В силу этого, он с особым вниманием следил за всеми обстоятельствами внутренней борьбы между ханами, чтобы знать, когда и какому из них стоит оказать поддержку. Всего две недели тому назад до него дошли слухи о смерти Тимура и Тохтамыша – это коренным образом меняло всю политическую обстановку в татарских улусах и в Средней Азии, но подробности еще не были ему известны, а кто же мог знать их лучше, чем Карач мурза?
– Рад тебя видеть, царевич,– сказал он, поднявшись навстречу вошедшему гостю и пожимая ему руку.– И ежели есть правда в тех слухах, которые до меня ныне дошли, я догадываюсь, почему ты здесь.
– Воистину обижен Аллахом тот, кто может сомневаться в твоей мудрости, князь,– ответил Карач мурза. Но в Орде за последнее время случилось много важных событий, и я не знаю, о каком из них успели дойти до тебя вести либо слухи.
– Прошел у нас слух о смерти Тимура, но не минуло и седьмицы, как стали уже говорить, что умер хан Тохтамыш, будто убитый Эдигеем. И доселева я толком не знаю, о ком из них молва лжет, ибо сумнительно, чтобы сразу умерли оба.
– На этот раз молва не солгала, князь: Аллах призвал к себе их обоих.
– Доподлинно ли тебе о том известно?
– Да, князь. Я покинул ставку Тимур бека в Отраре за пять дней до его смерти и приехал в Чингиз Туру через три дня после того, как там похоронили хана Тохтамыша.
– Стало быть, никто не знает лучше тебя о том, что произошло. Садись же и рассказывай, как все случилось.
Карач– мурза, изредка прерываемый вопросами Витовта, в общих чертах поведал ему о всех событиях, разыгравшихся в Орде после того, как он был отправлен Тохтамышем к Тимуру, умолчав пока лишь о своих личных делах.
– А скажи мне,– спросил Витовт, выслушав его рассказ,– таким ли хворым казался Хромой, когда ты его покидал, что можно было ждать столь скоро его смерти?
– Нет, князь, глядя на него, я такого не ждал. Недуг его был тяжел, но эдак внезапом от него не умирают.
– А не сталось ли, что его отравили?
– Могло быть и так. Я сам об этом подумал.
– Наверное, с тем особо и поспешили только потому, что он обещал свою помощь хану Тохтамышу. У Эдигея, поди, были возле Тимура свои люди.
– В этом трудно сомневаться, князь. Идику умен и коварен. И он знал, что в честном бою не одолеет такого врага.
– И теперь, избавившись от Хромого, он, вестимо, мнит себя полным хозяином в Орде и в окрестных землях?
– Когда я выезжал сюда, он уже выступил с большим войском на Хорезм. Мне говорил человек, ехавший из Сарая Берке, что там у хана Шадибека осталось всего пять туменов.
– А Шадибек Эдигею столь же послушен, как был Кутлук?
– Разное говорят, князь. Я слыхал, что у них уже были ссоры.
– Ну, а Тохтамышевичи? Что они мыслят делать теперь, и есть ли за ними какая либо сила?
– Они имеют четыре тумена войска, но Идику оставил против них, на реке Иргиз, шесть туменов под начальством царевича Булат Султана. И когда сам он возвратится из Хорезма, а это будет очень скоро, потому что сыновья и внуки Тимур бека воюют теперь между собой и не окажут ему сильного сопротивления, он очистит от своих врагов северные улусы и приведет их к покорности, если этого не сможет сделать один Булат Султан. А потому я посоветовал моим племянникам Джелал ад Дину и Кериму Берди бежать оттуда и где нибудь в безопасном месте подождать, пока ветер счастья подует в их паруса.